Лес никогда не казался ему столь мрачным и зловещим. Очертания деревьев складывались в причудливые узоры и пугали его, заставляли оборачиваться на каждый шорох. Крик птицы, больше похожий на человеческий визг, гулким эхом раздавался по всему лесу. То, что всё происходящее — реальность, напоминали только мурашки, бегающие по коже, и постоянно меняющаяся температура: его бросало то в жар, то в холод. Дядя Фёдор никак не мог вспомнить, как и почему он оказался здесь в одиночестве.

Память утекала от мальчика со взрослым именем как песок. В голове крутились лишь обрывки воспоминаний, но ничего, что могло бы прояснить картину. Всё казалось таким нереальным и далеким, будто его жизнь там, в прекрасном Простоквашино, была лишь иллюзией, игрой его воображения. Он давно понял, что потерялся и не знает, куда ему идти, когда между деревьями показался просвет. Дядя Фёдор побежал изо всех сил, боясь, что проход закроется. Выбежав из леса, мальчик увидел знакомые крыши домов — его любимое Простоквашино.

Только… В нём не было ничего родного и, по ощущениям мальчика, ничего хорошего. Всё здесь чужое, будто ненастоящее. От этого становилось только хуже: видеть родное место, любимые улицы и понимать, что всё не так. И даже солнце уже светит по-другому — холодно и тускло.

Войдя в деревню, дядя Фёдор вдруг заметил свои фотографии. Они были расклеены повсюду, и самое ужасное — на всех листовках большими красными буквами было написано: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ». Их было так много, что вскоре начало рябить в глазах.

Стоящая на окраине изба, так любовно обустроенная друзьями, издалека показалась заброшенной и чужой: ставни на окнах покосились, стёкла были выбиты, а краска выцвела. Никаких признаков жизни. Дядя Фёдор потерянно огляделся, надеясь найти хоть какое-то объяснение происходящего. Но ничего не было. И никого.

Не теряя надежды, он осмелился зайти внутрь. Шаткая дверь поддалась мальчику не сразу, и комната встретила его спёртым воздухом и пылью. Сразу же стало понятно, что и здесь никто уже давно не живёт. Оглядевшись, мальчик пытался вспомнить, как всё здесь было раньше. Но вдруг дядя Фёдор ощутил пристальный взгляд со стороны печки, которая находилась за ним. Внутри всё похолодело. Сзади кто-то точно был и не спешил выдавать себя. Убежать? Не успеет. Он даже не знает, от кого придётся убегать. А что ещё делать? Разворачиваясь, Дядя Фёдор надеялся, что ему показалось, и на печке никого нет.

Сначала мальчик заметил две пары человеческих ног. А потом и всё остальное. Это были два парня — странные и немного непропорциональные. Один — худощавый и угловатый, с длинными руками и ногами. Второй же, наоборот, был более полный и низкий. Что-то в них было не так. Мальчик пересёкся взглядом с «гостями» и однозначно понял: ничего хорошего они ему не сулят. Лица парней были ему знакомы, только будто искажены какой-то злобой. Ему захотелось сбежать, чтобы ни на секунду не оставаться с ними в замкнутом пространстве дома. Дядя Фёдор шагнул назад, в сторону двери, и медленно отвёл взгляд за спину. В этот момент со стороны печки раздался шорох. Сердце Дяди Фёдора пропустило удар. Сил было немного, но тут гости, как по команде, спрыгнули и двинулись за ним. Мальчик сорвался с места, инстинктивно обернулся на звук и тут же запнулся о старую доску развороченного ветхостью пола, упал на пол и больно ударился головой. В глазах стало темнеть. «Это конец…»